Тихая летняя ночь,
Воздух дрожит от жары,
Тьмы непокорная дочь
Духу приносит дары.
Мягко ложится букет
На сероватый гранит,
Крытый десятками лет,
Память ее он хранит.
Кровью покрыты листы
Белых, невинных цветов;
Годы прошли с той весны,
Но на щеках ее кровь.
Тихо катится слеза,
Будто по шелку рубин,
И неживые глаза
Болью глядят из глубин.
Может любить вампир
Смертного, как живой?
''Нет'' - отвечает нам мир.
''Да'' - знаем мы с тобой.

Ты помнишь, как в твоем бокале
Играл и серебрился яд?
Ты помнишь, как мы танцевали
Сто тысяч лет тому назад?
Ты помнишь музыку органа
На нашем дьявольском венчанье?
Ты помнишь крики урагана,
Летевшего из подсознанья?
Мне кажется, ты не забыла
Моих горячих поцелуев,
Ведь это было, это было.
И вновь я по тебе тоскую.
Ты умерла дождливым утром. -
И рухнул для меня весь мир.
Вернись в мой сон виденьем мутным!
Я жду тебя.
Твой друг - Вампир.

Луна, когтями впившись в небо,
Ползёт по Млечному пути,
Тень от креста - провал, где не был
Сам Ангел Ада во плоти.

Ты начертил своей же кровью
Пятиконечную звезду,
Ты некромант, язычник ночи,
Опять завёл свою игру.

Ты, обогнув законы смерти,
Из тверди кличешь зло и плоть
И шепчешь тьму в порывах страсти,
Сплетая чары из пустот.

Плита могилы сетью трещин
Вдруг зазмеится под луной,
И в этот мир из мёртвых терний
Рождённый зомби выйдет твой,

Его отпустишь ты на волю,
Чтоб он тревожил мир людской,
Алкая светлого покоя,
И плотью сытился чужой,

Ибо решил, что месть достойна,
Что смоет кровь обиды вкус,
Обиды той, когда так больно
Людского слова жжёт укус.

Ты - некромант, изгой по жизни,
Добыча странным чудакам.
Тоскливо зомби в ночь провыли,
Что будут мстить твоим врагам.

И знаешь ты, что день настанет,
Когда святой из церкви люд
К тебе на копьях смерть притянет,
И петухи отбой споют,

И знаешь ты, что твоим телом
Не поживится вороньё:
Его огонь сожрёт и пеплом
Всем палачам рыгнёт в лицо.

Ты знаешь всё, но не отступишь
И мести яд испьёшь до дна.

... Поплачет тот, кого ты любишь,
Когтями впившись в небеса...

Темнее меди кровь на когте льва,

На мраморе - как розы лепесток.

Сравню ее горячий алый ток

с вином, и все же кровь не такова.

Кровь опьяняет, но помимо грез

Дарует жизнь и разум.

Разлита в ней светлая живая теплота,

Что звонче меди и нежнее роз.

Я видел медный локона отлив

И розу уст, что горестям назло

Слагается в улыбку, подарив

Иное, позабытое тепло.

Но плоть, что безвозвратно умерла,

увы, другого требует тепла....

Мы все одинаково грустные дети
Мы любим кино и немного поп-корна
Нам нравится жить, но на этой планете
Влюбленных снимают в безбашенном порно

Нам надо любить, без насилия, страха
И нам бы гулять в белоснежной долине
Но только от слез намокает рубаха,
Мечты обретают покой в формалине

Мы верим словам тех, кто лгал нам однажды
Мы делаем боль абсолютно невинной
Но эта планета терзаема жаждой
И мы в безнадеге, приходим с повинной

Мы все одинаково грустные дети
Мы любим кино и немного поп-корна
Нам хочется жить на счастливой планете
Где детям нет места в безбашенном порно

автор: Саша Бес

Я тут у вас побуду смыслом жизни…

То, что нравится...

Включая плеер, стенаюсь в бешеном ритме
Теряя крышу, ору неизбитые песни
Вербую друзей, зарываясь в своем алгоритме
И вновь для себя понимаю – что мы не вместе...

автор: Саша Бес

Я тут у вас побуду смыслом жизни…

То, что нравится...

Саша Бес это нечто. Каждая строчка пробирает до костей.

ОПЯТЬ РАЗЛУКА......

Опять разлука… Вновь прощаться…
А хочется все время рядом быть
И никогда не расставаться…
В разлуке тяжело любить…
Грустить… Ждать возвращения… Скучать…
Смотреть на фото в рамке на столе.
Безумно захотеть тебя обнять
И… вспомнить: от меня ты вдалеке…
Считать до встречи дни, минуты
И вздрагивать от телефонного звонка…
А ночью без тебя так неуютно,
И просыпаться грустно без тебя…
Ложиться рано, спать как можно дольше,
Чтоб днем поменьше по тебе скучать,
Чтобы во сне хотя бы о тебе не думать,
Но ночью ты приснишься мне опять…
Отвлечься от тебя хоть на минутку,
Подумать о другом и не грустить,
Но в тот же миг еще сильней и пуще
Всю горечь расставанья ощутить…
Шутить – скучая и гулять – грустя
Произносить украдкой твое имя
И думать: «Не увижу я тебя» - невыносимо…
Разлука не препятствие любви
А расстоянье – чувствам не помеха…
Но грустно, очень грустно мне, пойми,
Когда тебя со мною рядом нету.
И для кого-то пусть 7 дней пустяк,
Любимых ждут и год, и два, и больше…
Но мне расстаться трудно и на час,
В 168 раз неделя дольше…
Конечно, я дождусь, и ты приедешь:
Обнимешь и прижмешь к своей груди,
Мы будем целоваться до рассвета…
Все это будет. Встреча впереди…
Ну а пока: скучаю, жду, тоскую,
Грущу и вспоминаю о тебе…
И солнцу говорю: «Его люблю я»,
Оно, я знаю, передаст тебе…

“Холодной, тёмной ночью,
Когда была гроза,
Стекала по щеке моей
Кровавая слеза.

Я Тёмный дар вампира
Навеки обрела.
Свела себя в могилу,
И к вечным мукам привела.

Глаза покрылись пеленой,
Прохлада разлилась по телу.
Оно теперь подобно мелу.
Убийцей стала я ночной”.

Вампир загадочный, красивый,
Когда глупышку обращал,
Был взгляд его такой тоскливый,
Но быть бессмертной обещал.

Девчонка глупая влюбилась
В прекрасной ночи красоту.
И ни на миг не сомневалась,
А захотела в темноту.

Ну что ж, хотела – получай
Ты тоже будешь горевать
Кровь стала жизнью невзначай
Тебе придётся убивать.

Но девушка, крича и плача,
Промолвила: “Меня не тронь!”
К пожару быстро подбежала
И смело бросилась в огонь…

У воды с хрустальными колодцами,
На холме, окутанном туманами,
Возвышался замок бледно-каменный,
В той стране, где не видали с роду солнца.
Тучный пар рыданиями страшными
Лил дожди и громыхал проклятьями,
Грозовыми бархатными платьями
Кутал замок и всегда царил над башнями.
Ни мостов и ни дорог в округе не было,
Здесь никто не проходил в близи да около.
Только птицы тут порхали одинокие,
Только падали на землю хлопья белые.
Лишь в лесах водились филины да лешие,
Лишь на кладбище носился ветер пасмурный.
В замке том огни горели ярко-красные,
Освещая жутко сумерки кромешные.
В замке холод, паутина белоснежная,
Склепы, стражники и лунное затмение.
Здесь давно уже бродили привидения,
Пели песни заунывные и нежные.
В тронном зале, освещённом тусклым факелом,
Где на стенах плыли лица в рамках роскоши,
Тень стояла у окна немного сгорбившись
То ли выла от печали,то ли плакала.
То ли скалилась в окно, о чём-то думая,
То ли хрипло засмеялась и медлительно.
Тень лежала под ногами повелителя
Своенравного, зловещего,угрюмого...
Зеркала не отражали мёртвой бледности,
Не бежала кровь по венам и артериям
Но ему принадлежала вся империя
Неприступного дыханья чёрной вечности.
Каждый раз расправив крылья, хищным вороном,
Он с усмешкой поднимался в небо гордое,
А под небом гладь земли лежала твёрдая,
Там, вдали ходили люди обречённые.
Улетал стрелою вниз, а стены плакали,
Слуги преданные ждали повелителя,
Что бы он вернулся вновь в свою обитель
На холме в туманный замок графа Дракулы.

Как хорошо казаться всем другой:
Быть ангелом в бесовском одеяньи,
Но больно прятать крылья за спиной,
Когда в глазах читают адское сиянье.

Меня нарисовали все такой,
Какой я никогда быть не хотела.
Да что мне эти крылья за спиной,
Когда в основе временное тело...

Пусть вы рассыплете меня по проводам,
Разделите на сотню кружек чая –
Я никогда не буду только там,
И где мне быть, сама я выбираю.

Пусть выгодно не замечать меня,
Когда проекты линий создаются.
Я не обижусь. Не видна броня,
Внутри которой души остаются.

А эти линии? Себя в них заключать?
Идти к неведомому по всеобщим схемам?
Мне интересней будет замолчать,
Гримасничать и прятаться по стенам.

В моей гримерной плод слепых творцов.
Над образом из разноцветных масел.
Неугомонно пляшут руки дураков
И контур непонятного прекрасен.

Мазками пересохшей акварели
Расписаны давно мои тела.
Но иногда в забытой сонной трели
Тихонько вырастают два крыла.

И я лечу. Борюсь за превосходство,
В желаньи распознать саму себя,
Но в зеркале не замечаю сходство –
Лишь сгусток красок, праха и огня.

Меня нарисовали на холсте,
Запечатленное на нем должно остаться...
Столетия идут, и в суете
Для вас не буду жить, а лишь казаться.

Я тут у вас побуду смыслом жизни…

То, что нравится...

Я построил его не по градостроительным планам,
Там стоит каждый дом, в чьих подъездах – любимых шаги,
Там не вянут цветы, наполняя дыханием пряным
Нашу первую ночь, там корсеты как память туги.

Там нью-йоркский таксист, как тогда, не возьмёт с меня денег,
Там во тьме кинозала к руке прикоснётся рука,
Там стоит на окне первый майский сиреневый веник,
Там, чернея, течёт под мостами прощаний река.

Я там лично назвал все кривые, как жизнь, переулки:
В Послепервосвиданческий можно с Арбата свернуть,
Во Втором Поцелуйском продолжить ночные прогулки,
А в Четвёртом Любимом потом, нагулявшись, заснуть.

Там застыло навек даже время, и в каждой квартире
Я смогу пережить свои первые встречи опять.
На часах самотёчных опять будет ровно четыре,
На трёхпрудных часах – как всегда – без пятнадцати пять.

Я там буду стоять без шарфа на уральском морозе,
Чёрных кошек кормить и не верить приметам дурным,
Этот Город Любви не описан ни рифмой, ни в прозе,
Он слезит мне глаза, как в прокуренной комнате дым.

Эстакады измен понастроил чужой архитектор,
Скоро Третье Кольцо перережет знакомый пейзаж,
Но букет цикламен вдруг назначит единственный вектор,
И душа развернётся на новый любовный вираж.

Если время пришло ощутить себя снова мужчиной,
Если крышу снесло, как пятнадцать пропущенных лет,
Значит кабриолет из ночной поливальной машины
На асфальте оставит свой мокрый и радостный след.

Вновь шампанского брызги, и снова рассвет в Коктебеле,
В небо Эйфеля башня взлетит проститутским чулком,
Ты мне скажешь: - Любимый, мы целые сутки не ели,
А потом мы по Вильнюсу шляться пойдём босиком.

Прокричат петухи с незнакомым валлийским акцентом,
Пропоёт соловей или как его там… нахтигаль,
И звезда упадёт, и полынь будет пахнуть абсентом,
И слова подобрать не помогут ни Вебстер, ни Даль.

Пять кастратов седых будут петь до утра Stabat Mater,
Ты свой вечный вопрос обозначишь изгибом брови,
Я в тебе поселюсь, без прописки любви гастарбайтер,
По лимиту приехавший жить и работать в Любви.

Автор Андрей Орлов (Орлуша)

Думаю, те, кто знаком с ДРУГИМ его творчеством, оценят это его стихотворение особенно.

Я не виню, не упрекаю
Нет прав, да ни к чему все это
Ведь я тебя совсем не знаю
А впереди грохочащее лето.

Быть может ты мне не поверишь
Но я тебя давно искала
И вот нашла, совсем случайно
И так боюсь, что снова потеряла

Я знаю на все сто процентов
Чего хочу и как все вижу
Но торопить тебя не буду
За то, что жду - себя я ненавижу

Хочу поверить, что все это правда,
Но продолжаю жить впустую
Искать несбыточного счастья
И думать <ты искал другую>

Разубеди меня словами
Сведи с ума в объятьях ночи
Заставь быть рядом разными путями
Ты неужели этого не хочешь?!

И ты, вероятно, спросишь: какого лешего?
А я отвечу пафосно: было нужно.
Ну, в общем, кажется, звали его Иешуа,
Мы пили красное поздней ночью из чайных кружек.

И он как-то очень свежо рассуждал о политике
И все твердил: мол, нужна любовь и не надо власти.
И вдруг сказал: "Ты уж не сочти меня нытиком,
Но я устал, понимаешь, устал ужасно.

Стигматы ноют от любых перемен погоды,
И эти ветки терновые к черту изгрызли лоб.
Или вот знаешь, летом полезешь в воду,
И по привычке опять по воде - шлеп-шлеп...

Ну что такое. ей-богу. разнылся сдуру.
Что ж я несу какою-то ерунду?!
... Я просто... не понимаю, за что я умер?
За то, чтобы яйца красили раз в году?

О чем я там, на горе, битый день долдонил?
А, что там, без толку, голос вот только сорвал.
Я, знаешь ли, чертов сеятель - вышел в поле,
Да не заметил сослепу - там асфальт.

И видишь ведь, ничего не спас, не исправил,
А просто так, как дурак, повисел на кресте.
Какой, скажи, сумасшедший мне врач поставил
Неизлечимо-смертельный диагноз - любить людей?"

Он сел, обхватив по-детски руками колени,
И я его гладила по спутанным волосам.
Мой сероглазый мальчик, ни первый ты, ни последний,
Кто так вот, на тернии грудью, вдруг понял сам,

Что не спросил, на крест взбираясь, а надо ли?
(У сероглазых мальчиков, видимо, это в крови).
... А город спит, обернувшись ночной прохладою,
И ты один - по колено в своей любви.

© reine de chaos

Отпусти меня, жестокая,
Ниспошли мне благодать:
С этой болью и морокою
Дай на время совладать.

Все подробности прокручены
От начала до конца,
Наизусть уже заучены
Все черты его лица.

Что ж не лень тебе, бессонница,
По ночам меня пытать,
Заставляя всё, что помнится,
Словно книжицу, листать?

Ничего я не поделаю,
Ничего не повторю.
Но в окошко запотелое
Я до одури смотрю.

И опять душа не выспится,
И пребудет в ней раздор,
Ожидания бессмыслица
Да пустой надежды вздор.

Отпусти меня, родимая,
Отпусти хоть на часок.
Дай упрятать душу в сны мои,
Словно голову в песок…